Дарья Лунина - Вниз по кроличьей норе[СИ]
— Смотря с кем имеем честь говорить, — огрызнулась Мышка.
Мужчина скинул повязку, он действительно улыбался, Тернер не ошибся.
— Я убью тебя, Джон Миллиган, — с облегчением произнес он, еле сдерживая улыбку.
— Прости, задержались из–за орков недалеко отсюда, — и Джон фыркнул. — Ну, поможешь одолеть оставшихся?
— Еще бы.
Кивнув сначала Тернеру, а потом и двум другим людям на таких же конях, как и он, видимо, командующим, о которых говорила Мышка Лапочка, Джон Миллиган затрубил в рог, отдавая так приказ о наступлении.
— Вперед!
И пусть этот бой ничего не решит, все–таки Королева запустила механизм, и скоро его родного мира не станет, но хотя бы Тернер оторвется на орках, убьет парочку или тройку, а может даже и больше перед тем, как исчезнуть навсегда.
«Удачи вам там, сделайте все возможное»
Роланд посмотрел на ту часть неба, где находилась воронка, и тяжело выдохнув, кинулся на первого попавшегося орка.
***Блэйк боролся со своим вторым «я» внутри себя. Он должен был унять это зло, не дать вырваться наружу, но для этого надо было найти опору, якорь, который помог бы ему всплыть на поверхность.
— Давай же, дай мне волю. Разве тебе не хочется? Вспомни, в каком восторге мы были, когда кровь стекала по рукам. А ее запах? М–м–м.
— Нет! Уйди! — Блэйк схватился за голову.
— Маленький мальчик обиделся, — послышался смех.
— Уйди!
Блэйк должен выбраться, он не должен оставаться тут. Его друзья там, они не должны погибнуть, он должен их защитить, даже если потребуется умереть самому.
— Я помогу тебе, но ты должен выпустить меня. Вместе мы убьем всех своих врагов.
Рокк на это покачал головой. Если он это сделает, его второе «я», прозванное когда–то Безумным Шляпником, не только уничтожит врагов, но и друзей. И после того, как это чудовище снова скроется внутри него, он снова не будет ничего помнить, только мертвые тела перед глазами, и кровь на руках. А за ними чувство вины, слезы, истерика и сумасшествие. И хорошо, если Блэйк покончит с собой до того, как настанет последнее, иначе Безумный Шляпник уничтожит все, что встанет на его пути.
— Ты никогда не выйдешь отсюда. Ты больше не причинишь никому боль.
Якорь. В чем же он заключается? Что делал Бобби много лет назад?
— Ну же! — воскликнул Блэйк. — Вспоминай!
Рокк вспомнил Алису. В тот момент, когда она впервые предстала перед ним, немного испуганная, с растрепанными волосами, с легкой улыбкой, ему показалось, что солнце стало ярче. И может он оттолкнул ее тогда, показал себя не с лучшей стороны, но тот светлый образ не один год стоял перед его глазами. Детская любовь, которая переросла во что–то большее. Возможно ли? Конечно. И любовь на расстоянии тоже возможна. Блэйк понял это, когда Алиса вновь оказалась в Стране Чудес.
— Но это не помогает! — закричал он. — Она же для меня все, я люблю ее, она якорь! Мой якорь!
— Ты уверен? — Смех.
— Замолчи!
— Не могу, ты это я, а я это ты. И, кажется, ты ошибся в Алисе. Чтобы якорь помог тебе выйти отсюда, он должен чувствоваться с двух сторон.
Перед Блэйком появилось второе «я», Безумный Шляпник, оно вынырнуло откуда–то из темноты и так внезапно, что сердце предательски сделало пару лишних ударов.
— Ну как? — и опять смешок. — Продолжаешь ей верить?
— Я всегда ей верил. А если Алиса до сих пор сомневается во мне, тут надо винить только меня. Я не хороший человек. Даже друзьям иногда не могу полностью довериться.
— Ну-у, — Безумный Шляпник довольно проурчал.
— Ты! — воскликнул Блэйк. Какая–то догадка проскочила в его голове.
— Ну, наконец–то, а то я уж подумал, не сходить ли за журнальчиком, пока ты тут соображаешь.
Теперь Рокк вспомнил слова Бобби, когда тот пытался заставить выбрать правильный путь, найти якорь, чтобы его темная сторона уснула внутри него.
«Необязательно только любовь влияет на якорь, необязательно только друзья или семья. Иногда это все вместе»
Точно, Блэйк тогда нашел утешение в семье Бобби, он и Элен заменили ему родителей, а маленькая Джо стала ему сестрой. А еще были друзья, Дин и Марк, которых он таковыми не считал, но все–таки они у него были. Именно благодаря ним Блэйк вылез из темноты, избавился от Безумного Шляпника, тот на долгие годы уснул внутри него.
— Ты мне помогаешь.
— Возможно, — кивнуло второе «я».
— Я всю жизнь боялся вновь быть таким, как ты, а тут…
— Безумство должно быть, но в меру. Ты же позволял мне делать все. Ты сам, а не я, управлял своим телом и разумом, я же просто слушался приказа.
— Я все равно не могу тебя выпустить.
— И не надо, — улыбнулся Безумный Шляпник. — Научись быть целым, а не половиной. Тогда получишь больше сил и возможностей, да и страхи все исчерпают себя. — И протянул руку. — Не бойся, я не сделаю того, чего ты не захочешь.
Право ли второе «я», говоря перестать бояться самого себя и идти вперед? Стоит ли протягивать руку в ответ? Изменится ли он сам после этого? Прав был Бобби, когда помогал запирать внутри него безумство? Кому верить?
Столько вопросов, а подсказок нет…
— Смелее, — Безумный Шляпник сделал шаг к Блэйку. — Ты не можешь быть частью, поверь мне. Когда я был без тебя, во мне играла пустота. Я убивал, заставляя разум не помнить о своих деяниях.
— То есть…
— Ты не помнил не из–за безумства, а из–за того, что я не хотел видеть, как ты плачешь.
Это небольшое откровение заставило Блэйка немедленно принять решение, он вытянул руку вперед. И когда их ладони соприкоснулись друг с другом, вспыхнул яркий свет.
— Прощай, — прошептал Безумный Шляпник перед тем, как испариться.
По телу Блэйка прошелся легкий морозец, а изо рта вырвался клубок пара. Он попытался согреться, растирая плечи ладонями, но это не спасало. Становилось все холоднее и холоднее.
— Как же холодно!
Неожиданно перед глазами все завертелось, Блэйк даже прикрыл их, чтобы не упасть.
— Что…
Но тут он услышал смех Королевы, ругань и истошный вопль. Кажется, это был Себ. А за ним последовала яркая вспышка и крик Алисы.
— Алиса! — Блэйк резко распахнул глаза, он снова на мосту.
***Сэм помнил о том, что должен произнести для того, чтобы «Бездна» мог пробудиться. Но как это сделать, когда за твоей спиной Тень? Да еще коса упирается в шею?
— Рэйчел, — обратился он к девушке. — Я… Вас две, которые дороги мне по–своему.
— К чему ты это говоришь?
— Я… — Сэм не мог подобрать слов. — Вы две одинаковы внешне. Обе красивы, у вас такая соблазнительная родинка на щеке, что…
— Сэм! — Лицо Рэйчел вспыхнуло. — Ты не то время выбрал для таких разговоров.
— Знаю, но я должен это сказать, — Миллиган выдохнул. — За вашей одинаковой внешностью скрываются разные характеры. Рэйчел из моего мира начитанная, умная, добрая, веселая, с ней всегда интересно, — он фыркнул. — Она даже знает, что такое молоток. Сам один раз видел. Легко заводит друзей, отлично держится в седле, ходит на теннис и бегает по утрам. Рэйчел любит готовить, я помню ее печенье, которое она принесла на одну из вечеринок. М–м–м, пальчики оближешь! И если бы я мог только убедиться, что с ней все в полном порядке, я был бы счастлив, по–настоящему счастлив за нее! Но…
— Но? — Взгляд Принцессы потускнел, она не сможет заменить ему ее.
— Но… — Сэм заглянул в ее глаза. — Когда я шел, чтобы спасти тебя и Себа, внутри меня шла борьба… И может сейчас это покажется тебе грубостью, но я действительно не знал до конца, какие чувства у меня к тебе… Если ту Рэйчел я знал не один год, ты же свалилась, словно с неба. Мой мозг просто взревел!
— Я понимаю, — Рэйчел покусывала нижнюю губу. — Ты ее любишь…
— Нет, — покачал головой Сэм. — Это была привязанность. И в тот момент, когда до меня это наконец–то дошло, клубок распутался. Сразу стало понятным, почему я боялся к ней подойти, внутри меня что–то знало — из этого ничего путного не выйдет. И я наконец–то вздохнул полной грудью. А знаешь, что было внутри меня в тот момент?
— Что? — Голос девушки предательски дрогнул.
— Умиротворение, — Миллиган улыбнулся уголками губ. — Из вас двоих ты стала мне дороже… Твоя улыбка — она как ягоды клубники, такая же сладкая. Глаза, в которых столько решительности, столько доброты, не у каждого такое есть… Я хотел бы узнать тебя получше, вот только жаль, шанса не предвидится в ближайшем будущем.
— А? — Рэйчел даже дышать перестала. Она не думала, что нравится ему настолько.
— Тч, как же все приторно, — очнулась одна из Теней и хихикнула. — Это последние слова перед смертью?
